То, что Харьков фантастический город, уже давно никто не оспаривает. Скажите, где еще есть Музей НЛО, кружок экстрим-гурманов или экспонаты, демонстрирующие эволюцию человека? Более того, в Харькове уже много лет существует уникальный институт чудаков, описанный Стругацкими в одном из их романов. Во время проведения фестиваля «Звездный мост» мы решили побеседовать с сопредседателем его оргкомитета Николаем Макаровским, чтобы из первых уст узнать, когда ученые-футурологи предсказывают конец света, почему Станислав Лем перестал писать фантастику, и как инквизиции удалось спасти европейскую цивилизацию.
– Если бы к вам прилетели инопланетяне и попросили объяснить, кто такие фантасты, что бы вы им ответили?
– Любого творчески мыслящего человека можно с полным основанием назвать фантастом. На идею возродить городской клуб фантастики более двадцати лет назад меня натолкнули воспоминания одного блестящего математика. Когда к нему пришел ученик и показал, чего он достиг, ученый ответил: «Вы очень эрудированный и умный человек, но я бы посоветовал вам пойти в поэты. Вам не стать математиком, потому что вы не можете вообразить невообразимого». Тогда я понял – неважно, как называть: мечтателем, творцом, демиургом, фантастом, но эта категория людей – необходимый элемент цивилизации. Человек, который способен раскованно мыслить и делать мечту реальностью, может считаться фантастом. Если бы пришельцы меня спросили, кто такие фантасты, я бы им сказал: не ищите их там, где рутина, грязная выгода, темный бизнес, нарушения морали. Ищите там, где люди творят добро.
– Как бы вы определили понятие «фантастика»?
– Если говорить о литературе, то критерий один: бывают книги хорошие и плохие. Если быть формалистом, то практически любое художественное произведение является фантастикой. Возьмите «Войну и мир» Льва Толстого. Неужели вы думаете, что в 1812 году все именно так и происходило? Конечно же, нет. Лев Николаевич – фантастический реалист. Он выдумал героев, ситуации, которых в действительности не было, но основную канву исторических событий все же сохранил.
Любой творец должен привнести нечто, чего на самом деле не существует или не существовало до сих пор. Если проанализировать, то почти все классики писали фантастические произведения. У того же Льва Толстого есть рассказ о вампирах. Фантастику писали Достоевский, Гоголь, Байрон, Дюма, об Алексее Толстом я вообще молчу. А как назвать роман «Мастер и Маргарита» Булгакова?
Если фантастические методы используются как шаблон и ставятся ради того, чтобы показать, как дракон спаривается с марсианкой, то, с моей точки зрения, это не фантастика, а белиберда. Между тем, у Олди есть вещи, которые официально рекомендованы Министерством образования России для изучения в гимназиях, хотя они справедливо считают себя фантастами. Недавно Марина и Сергей Дяченко получили премию в сумме 1 млн руб. как лучшие детские писатели России. Я большой патриот Украины, но почему у нас не нашлось никого, кто бы их поддержал? Ведь сначала они пытались издать эти книги в Украине. К счастью, сейчас их издают и на украинском языке. Возьмем харьковчанина Андрея Валентинова. У него есть уникальный сборник дум о знаменитых гетманах и казаках. Потрясающая вещь, изданная малым тиражом. Это украинская Калевала. Большинству читателей Валентинов известен как автор фантастических и историко-фантастических романов. Яркий пример – роман «Овернский клирик». Там описана Франция XII века, накануне второго крестового похода. Валентинов сумел гениально показать жизнь раннего средневековья. Вне сомнения, это настоящая классическая литература. Второй пример – роман «Серый коршун». Уникальное историко-фантастическое произведение о древнем Вавилоне и Греции, но фантастическим его можно считать лишь потому, что в одном из эпизодов где-то за холмом проскакало стадо кентавров. Андрей Валентинов в свое время в КЛФ «Контакт» проводил семинар об оправдании инквизиции. Мы привыкли думать, что инквизиция – это мерзавцы, которые брали симпатичных ведьмочек и били их молотом. На самом деле, на стыке тысячелетий активизировались сатанисты. Они стали насиловать детей, жечь церкви, выкапывать мертвецов. Причем, если в Харькове, по слухам, сейчас тоже есть секта относительно спокойных сатанистов, то в ту пору Европу захлестнула черная волна зла. Священнослужители обратились к Папе Римскому, чтобы спасти цивилизацию, но наместник Бога на земле отказался идти на радикальные действия. Тогда кардиналы сместили его, и один из тех, кто взял на душу этот грех, сказал, что берет на себя ответственность за судьбу христианской культуры. Так была основана инквизиция, и началась борьба с сатанистами. Другое дело, что позднее «перегнули палку». К тому же, действовала система, когда имущество казненного переходило к доносчику. Конечно, пострадало много невинных, но если бы не создание инквизиции, европейская культура перестала бы существовать. Европа опять скатились бы в язычество. Так что грань между реальным миром и вымышленным очень зыбкая.
– Так или иначе, но фантасты своими произведениями все же программируют будущее?– Я бы сказал несколько иначе. Программирование предполагает точное, механическое следование заданному перечню операций. Фантасты лишь в каком-то смысле предопределяют будущее. То есть, существует некоторая зависимость, а не точное соответствие. Известно, что атомную бомбу описали в США в 1943 году, и несчастного писателя-фантаста в 1945 г. посадили в тюрьму, поскольку были уверены, что он украл материалы Манхэттенского проекта. А сколько было предопределений у Уэллса, Жюля Верна, Азимова, Лема. Кстати, в 1964 году я в Харькове встречался со Станиславом Лемом. Тогда он был оптимистом, а через много лет, когда мы его пригласили для вручения главной награды «Звездного моста», я получил от писателя превосходное письмо. Лем писал, что не достоин получить «Философский камень». Обосновал он свой отказ так: «Когда Олимпийский чемпион уже сошел с арены и больше никогда не будет бегать кросс, ему не вручают медаль». На тот момент он уже 10 лет не сочинял фантастику. Позже я прочитал его предсмертное интервью. В нем Станислав Лем говорил, что долгие годы писал фантастические произведения, потому что верил в науку. Сейчас накопленный опыт показывает, что у человечества очень плохое будущее. По мнению Лема, вероятность трагического исхода намного больше, чем даже нейтрального.
– Вы с ним согласны?
– Лем прав и не прав одновременно. Поскольку я профессионально интересуюсь глобалистикой, то хорошо знаю закономерность: чем больше энерговооруженность человека, тем выше вероятность страшного исхода. Существуют кривые энерговооруженности и этического совершенства. Рост энерговооруженности намного превышает рост этики. Они пересекаются где-то в 2010-2030 годах. Это прогноз ученых-футурологов. Поэтому человечество надо как-то обезопасить. Возможно, нужен КОМКОН, как у Стругацких, или нечто похожее. Случай с террористами 11 сентября показал – человечество в опасности. И это они еще не взорвали атомную бомбу, которая размером всего с апельсин – 45 куб. см. В портфель влезет несколько штук. Лем прав, шансы плохого исхода действительно со временем возрастают, но, в отличие от великого писателя, я оптимист.
– А вы, как физик и фантаст, можете предсказать будущее?– К нам несколько лет назад приезжал Кевин Мэй – известнейший футуролог, профессор Оксфорда с правом подачи прогнозов в парламент Англии. На одном из наших фестивалей он делал доклад «Украина в ближайшие 50 лет». Рекомендую почитать. Мы не замечаем, как развивается наша страна. Я хорошо помню времена, когда стоял в очереди четыре часа за маслом. Раньше власть базировалась на неинформированности огромной массы людей. Жрецы, во времена оные, могли даже фараона Египта поставить на колени, предсказывая солнечное затмение. Сейчас первоклассник расскажет о нем больше, чем все египетские маги вместе взятые. Люди стали больше знать. К тому же, идет развитие культуры, этики и религии.
– В начале 90-х вы проводили дискуссию на тему: «Что есть добро и что есть зло?» Как трансформировались эти понятия за последние двадцать лет?
– Думаю, что за прошедшие 40 тысяч лет они не очень изменились. Мы от кроманьонца отличаемся только тем, что научились писать и читать. 40 тысяч лет назад наш предок видел мир так же, как и мы. Уверяю вас, что среди них были свои великие умы и деятели искусства.
Поскольку я физик, мне доводилось видеть природу в электронный микроскоп, в большой телескоп и т.д. Могу сказать: прав был писатель-фантаст и ученый Айзек Азимов, говоривший, что магия – это всего лишь наука будущего. Пройдет тысяча лет, и несчастный «черный властелин» будет никто по сравнению с завлабом центра нанотехнологий.
Ученые пытаются увидеть ниточки, которые протянуты между всеми материальными объектами Вселенной. Явления природы происходят лишь потому, что ниточка натянута сильнее или она порвалась. Мы лишь подглядываем законы природы. Один из них – возрастание энтропии. Если хотите, можете назвать этот закон «злом». Существуют люди, которые, в силу аналога этого закона в социуме, совершают зло. Они делали его и 40 тыс. лет назад: крали в пещере мясо, соблазняли чьих-то жен. Поэтому добром, в общем случае, я назвал бы то, что способствует усложнению и упорядочению структур. Зло же, наоборот, стремится к хаосу и упрощению.– Один из «круглых столов» нынешнего фестиваля посвящен тому, что мы разучились хвалить. По мнению Олди, именно с этого начинается закат цивилизации. Какие еще темы за 10 лет «Звездного моста» вам запомнились?
– Незабываем философский диспут «О любви как философской категории» или круглый стол «Оправдание Бога» с участием гуру из Индии, православного священника, ученых-религиоведов. Запомнилась литературная секция, где серьезные филологи и писатели спорили: что лучше – шедевр или бестселлер? Ответ не так однозначен. Действительно, что определяет литературу – те книги, которые читают три тысячи узких специалистов или, скажем, «Пикник на обочине»?
– Что, помимо литературной части, будет интересно участникам фестиваля?
– В Музее природы есть уникальные экспонаты, которые обычно не показывают. Мы хотим в ходе экскурсии поднять вопрос об эволюции человека и происхождении жизни на Земле. Как получилось, что был питекантроп, а затем сразу появился неандерталец? Или куда делись неандертальцы, которых было много, и вдруг около 35 тыс. лет назад оказалось, что остались одни кроманьонцы?
Интересна легенда о кружке экстрим-гурманов. В Харьковском Музее природы когда-то в подвале по вечерам собирались сотрудники, не из числа начальства. Однажды им пришла идея перепробовать мясо всех доступных им животных. Например, в зоопарке что-то случилось со слоном. Поскольку его все равно забьют, и что-то передадут в Музей как экспонат, решили отрезать кусочек, приготовить и съесть. Затем попробовали крокодила, жирафа. Наконец, была какая-то уникальная большая черепаха. Хулиганы пробили стекло, и она умерла от холода. Ее зоопарк передал в Музей природы, чтобы сделали экспонат. Памятуя, что любимое блюдо Английской королевы черепаховый суп, ребята решили ее сварить. Как же они удивились, когда при высокой температуре воды в котле, черепаха вдруг ожила. Часть таких «реальных» историй и баек услышат участники фестиваля. К тому же, в Харькове в рамках фестиваля открылась первая в мире Аллея знаменитых фантастов.– А насколько верно, что Харьков – столица фантастики?
– Поскольку решением европейского жюри в г. Копенгагене я официально награжден званием «Best Promoter», то действительно можно сказать: Харьков – столица европейской фантастики. Наша харьковская школа фантастики оказывает влияние не только на Украину, но и на всю русскоязычную фантастику. Количество издаваемых русскоязычных фантастических произведений уже превышает их число на английском языке. В Харьков приезжал сам Роберт Шекли. Так, скажите, где сегодня столица фантастики?
Владимир ЧИСТИЛИН. Главное™