ВВС Украина публикует материалы о том, как разворачивались события "Евромайдана" в разных городах Украины. Воспоминаниями о том, что происходило год назад в Харькове, делится журналист, координатор "Евромайдана" в городе Владимир Чистилин:
Сегодня могу с уверенностью сказать, что 18 февраля 2014 года был самым драматичным днем в новейшей истории Украины. Когда к шести вечера в Киеве женщин и детей попросили покинуть Майдан, и все уже готовились к его зачистке, у памятника Шевченко в Харькове собралось несколько сот патриотов. Вглядываясь в лица единомышленников, как ведущий ежедневных акций, ловил себя на мысли, что в основном пришли пожилые люди.
"Значит, вся молодежь в столице, и они там нужнее", – успокаивал себя я. В тот момент к микрофону подошел будущий сотник харьковской сотни Леонид Онищенко. Он рассказал, что сегодняшнее избиение людей в Мариинском парке напомнили ему зверства эсэсовцев в 42-м году.
За сценой уже шел набор людей на поездку в Киев. Среди тех, кто откликнулся на призыв, оказался и 22-летний Влад Зубенко. То была его первая, и как позже окажется последняя поездка на Майдан. Именно 18 февраля все трое харьковских Героя Небесной Сотни выехали в столицу, чтобы сложить голову под пулями на Институтской…
Команда "фас"
В то же время по городу уже ползли слухи, что старшекурсников Академии Внутренних Войск МВД отправляют разгонять Майдан.
На следующий день через социальные сети группа патриотов договорилась пикетировать Академию ВВ. К спонтанной акции подтянулись легендарные харьковские ультрас.
Атмосфера накалилась до предела.
Первая попытка заблокировать выезд курсантов оказалась успешной. Окрыленные успехом евромайдановцы прибывали со всех сторон. В какой-то момент стало ясно, что ситуация выходит из-под контроля.
Известный правозащитник Евгений Захаров и тогдашний руководитель Академии ВВ Степан Полторак сели за стол переговоров. Будущему министру обороны постоянно звонили из мэрии и угрожали.
Параллельно представители координационного совета Евромайдана уже во время самой акции подали уведомление о ее проведении, дабы привести пикет в правовое русло. Однако, когда начало смеркаться, автобусы подвезли "титушек", и милиция получила команду "фас".
Разгон мирных граждан 19 февраля был стремительным и жестоким. За три месяца противостояния харьковского Евромайдана с властью Добкина-Кернеса случалось всякое: "Оплот" резал наших активистов, по ночам жгли машины, днем нападали на митинги, угрожали расправой организаторам, но массовых побоищ ни до, ни после в "первой столице" не происходило.
Видимо, компенсируя досадный пробел, местный "Беркут" на сей раз решил всласть поизмываться над протестующими. Добивать евромайдановцев принялись переодетые в коммунальников титушки. Били, не разбирая, всех подряд: журналистов, женщин, стариков. К вечеру по парку возле Академии ВВ бродили толпы уголовников, отлавливая подозрительных в их понимании харьковчан.
Милиция в свою очередь подогнала автозаки и "паковала" активистов. Брали всех, кто попадал под руку: студента, который первый раз пришел на акцию за компанию с одногруппницами или оператора-любителя, залезшего на дерево, чтобы снимать происходящее.
Ночью родственники задержанных сообщили, что суд назначили глубоко за полночь. Срочно по тревоге поднял адвокатов Харьковской правозащитной группы и представителей СМИ. Судилище было закрытым, но к рассвету 20 февраля о нем уже знали все, кому это могло быть интересным. Общественный резонанс не позволил "впаять" евромайдановцам реальные сроки.
За злостное неповиновение милиции 10 человек получили по 15 суток ареста. Еще десятки раненых и серьезно травмированных залечивали раны дома или по больницам.
Последняя агония
Признаюсь, что когда поздним утром 20-го я проснулся, то, узнав о расстреле на Институтской, долго не мог прийти в себя.
Телефон разрывался от сообщений родных арестованных и пострадавших под стенами Академии ВВ. Днем начали поступать трагические новости о наших майдановцах из Киева.
Женя Котляр и Юра Паращук уже были в морге. Молодой организм Влада Зубенко всеми силами цеплялся за жизнь. Через пару дней крестная мать в больнице скажет ему, что мы победили, он приподнимется, но спустя какое-то время отдаст Богу душу…
На традиционный митинг в шесть вечера, 20 февраля, у памятника Тарасу собрались тысячи людей со свечами. Мне предстояло побороть ком в горле, чтобы начать тот поминальный митинг.
Люди не скрывали слез и праведного гнева. Все понимали, что такое режим Януковича. Мы ждали и готовились, молились и сострадали, надеялись и сомневались.
На утро 22 февраля во Дворце Спорта был назначен съезд депутатов Юго-Востока Украины. Мы уже знали, что Янукович летит в наш город, а Добкин с Кернесом с георгиевскими ленточками готовят ему прием.
У многих были сомнения, стоит ли пикетировать данное мероприятие. У памятника Кобзарю Евромайдан даже провел голосование, выяснив количество граждан, готовых идти на риск. Утром в субботу 22 февраля к метро "Маршала Жукова" вышли тысячи патриотов.
Сегодня уже можно приоткрыть секреты – при худшем развитии событий обе стороны готовы были применить оружие. К счастью, ситуация в стране развивалась стремительно, и к моменту, когда сборище потенциальных сепаратистов закончилось, страна жила уже в иных исторических реалиях.
"Отцы города" трусливо бежали из Харькова, а харьковский Евромайдан совершил фантастический многокилометровый марш от Дворца Спорта к площади Свободы. Разделить радость победы пришло около 40 тысяч горожан.
Тогда же группа патриотов во главе с поэтом Сергеем Жаданом первый раз попытались свалить памятник Ленину.
Единственный оставшийся на хозяйстве чиновник, заместитель главы облгосадминистрации Василий Хома, позвал активистов проинспектировать здание. В кабинете губернатора мы сняли портрет беглого президента, а через пару часов "Оплот" уже расправлялся с нашими ребятами у подножия памятника Ленину.
Еще неделю харьковский Евромайдан находился в здании обладминистрации.
1 марта пророссийски настроенные вооруженные люди штурмом взяли ОГА, стреляя по мирным гражданам боевыми патронами (харьковские "евромайдановцы" ими располагают). Харькову была уготована участь Донецка, но патриоты все-таки сумели отстоять свой город, не допустив здесь донбасского сценария. Впрочем, это уже совсем другая история еще не законченной нами войны.