В Севастополе идет процесс над "русским шпионом"

В четверг, 29 марта, в Ленинском районном суде Севастополя начнутся прения сторон по делу Артура Степанянца, обвиняемого прокуратурой Украины в шпионаже в пользу России. Слушания будут проходить в закрытом режиме. Это «шпионское» дело беспрецедентно, поскольку гражданин России обвиняется в попытке приобрести российское же оборудование, пишут Московские новости.

Если верить отчетам службы безопасности Украины, все было как в советском фильме про шпионов. 29 января 2010 года злоумышленники — гражданин России Артур Степанянц и гражданин Украины Валерий Тарануха — прибыли в гаражный кооператив «Якорь» города Севастополя, где некий украинский военнослужащий передал им секретное оборудование — блоки для станции поставки помех, используемой кораблями ВМС Украины. «Шпионы» были арестованы сотрудниками СБУ. Как говорится в обвинительном заключении, «разглашение сведений, которые содержатся в блоках к станции постановки помех… увеличит вероятность уязвимости кораблей военно-морских сил Украины, чем нанесет ущерб интересам государства и его обороноспособности». Степанянцу предъявили обвинение по ст. 114 УК Украины (шпионаж; наказывается лишением свободы на срок от восьми до 15 лет), а Таранухе — по ст. 111 (госизмена; от десяти до 15 лет).

Реальные события далеки от шпионского сценария. Степанянц работал замдиректора по техническим вопросам московского ФГУП «Завод «Электроприбор». Это предприятие занималось в том числе ремонтом оборудования кораблей Черноморского флота России, в связи с чем Степанянц часто ездил в Севастополь в командировки. По версии следствия, он нашел в интернете объявление о тендере на ремонт станции постановки помех для кораблей ЧФ и решил приобрести запчасти к ней. Об этом он писал в электронных письмах жителю Севастополя Таранухе, с которым в молодости учился в Ленинградском морском училище. Какое-то время «шпионы» переписывались и перезванивались по поводу возможного приобретения оборудования. Несколько месяцев ушло на поиски, пока им не встретился некий украинский военнослужащий Женя, который и согласился продать списанные и предназначенные для утилизации блоки станции за 2 тыс. долл. Когда сделку «накрыла» СБУ, выяснилось, что Женя — это Сергей Мозин, по определению следственных органов, «человек, оказывавший помощь СБУ» (он-то и стал главным свидетелем обвинения), а все эти месяцы СБУ проводила мероприятие под названием «контрольная поставка». В момент «сделки» вместо блоков станции украинские спецслужбы подсунули «покупателям» муляжи. Степанянц и Тарануха признали факты, но признать себя виновными категорически отказались.

У дела Степанянца есть два нюанса — технический и юридический. Технический — приобретенные блоки морально устарели. Это оборудование было разработано в СССР еще в 1970–1980-е годы. «Это советская разработка. Станция создания помех и ее блоки в Советском Союзе были под грифом «секретно», но еще тогда этот гриф был снижен, — заявил Игорь Касатонов, в прошлом командующий Черноморским флотом. — Я не знаю, какой гриф этим разработкам присвоила Украина, но в любом случае арест гражданина России за шпионаж в отношении этих блоков — это недружественный шаг украинской стороны». Бывший командующий ЧФ напомнил, что у России и Украины «единая секретная база и есть взаимные обязательства по ее гарантиям». «Но эти обязательства не всегда выполняются нашими партнерами: они с удовольствием продают и отдают секреты третьей стороне. При генштабе Украины работают десятки американских советников, и вряд ли нужно пояснять, что они там делают», — говорит Касатонов.

Юридический аспект сводится к тому, что все обвинение держится на заключении бывшего главкома украинского флота Игоря Тенюха, который считает эти блоки секретными. Однако адвокаты Степанянца обращают внимание на то, что один из блоков станции производится российским заводом в Ростове-на-Дону. Другим «запчастям» гриф секретности был присвоен уже после начала разработки СБУ. Получается правовой казус. Ст. 9 украинского закона о гостайне требует согласия правообладателя (в данном случае ростовский завод «Прибор») на засекречивание. А такого согласия нет. Кроме того, информация считается гостайной с момента опубликования ее в Своде сведений, составляющих гостайну. До сих пор «секретные» блоки официально не внесены в Свод сведений. Вообще сложно представить, чтобы шпион приобретал для своей страны оборудование, которое она и так производит. У дела есть и политический аспект. Оно было возбуждено между первым и вторым туром президентских выборов на Украине в 2010 году, когда СБУ инициировала сразу несколько шпионских дел против россиян.

Сам Степанянц, уже более двух лет находящийся за решеткой, сказал, что на всех томах дела отсутствуют реквизиты секретности, а к процессу допущены адвокаты, не имеющие допуска к секретным сведениям. Тем не менее суд проходит в закрытом режиме. «Такой режим очень удобен украинской стороне, — заявил источник в российском дипломатическом ведомстве. — От участия в процессе отсечены СМИ, представители общественных организаций, специалисты, которых можно было бы привлечь в качестве свидетелей, дипломаты».

Несколько раз генконсульство России в Симферополе обращалось с ходатайствами об изменении меры пресечения Степанянцу, но все они были отклонены. «Нормально это дело не закончится. Нужно, чтобы со своей позицией активно выступила российская сторона», — считает супруга «шпиона» Нелли Степанянц. В то время когда вся страна боролась за российского пилота в Таджикистане, она обращалась к президентам России и Украины, в «Единую Россию», «Справедливую Россию», ЛДПР. Отовсюду шли формальные отписки, а Виктор Янукович вообще на письма не отвечал. «Я несколько месяцев борюсь, чтобы Минобороны России выдало справку: данное оборудование — интеллектуальная собственность России, но пока нет ответа», — говорит Нелли Степанянц. «У суда четкая установка: обвинительный приговор должен быть, несмотря на абсурдность обвинения, — считает она. — Ведь в противном случае кому-то придется отвечать за незаконное возбуждение дела».

«Два года гражданин России сидит по абсурдному обвинению, два года продолжались следственные действия и дело стояло в суде. Хотя с российской стороны, со стороны МИДа делалось все возможное, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Беспрецедентный случай — российской стороной подано две ноты, но реакции Украины не последовало, — заявил «МН» генконсул России в Симферополе Владимир Андреев. — Сейчас, перед началом прений сторон, у нас нет уверенности в том, что судом будет принято правильное решение по этому делу».