На следующей неделе самому популярному оппозиционеру России, одному из организаторов многотысячных митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова, готовому было сменить Путина на президентском троне, впаяют срок. Прокуратура требует засадить автора слогана «Партия жуликов и воров» на шесть лет. Противники режима уже выдвинули Алексея Навального на сентябрьских выборах в мэры Москвы единым кандидатом от оппозиции, но вряд ли это спасет того, кто сумел пробудить соотечественников посредством Интернета.
Впрочем, Россию, как известно, умом не понять, и в статье речь пойдет не о юристе, которого судят за мнимые или реальные финансовые злоупотребления, а об уникальном феномене сетевого политика Навального. Человека, сумевшего почувствовать пульс страны, уловить нерв общественного возмущения, поймать стиль, который может объединить людей сверху и снизу, в столице и провинции, богатых и бедных, интеллигенцию и пролетариат. В прежние времена на постсоветском пространстве подобное удавалось разве что поэтам и режиссерам, но время айпадов и айфонов рождает иных вершителей дум для поколения Фэйсбука.
Почему у Навального, пусть даже на короткое время, но все же получилось посредством виртуальной политики поднять людей? В чем причина того, что, в конечном счете, он проиграл? Возможно ли повторение подобного явления в Украине? Чтобы ответить на эти вопросы нужно понять, на чем же строил свою концепцию «народного контроля» опальный блогер. Ведь еще пару лет назад в России никому, кроме разве что неисправимых диссидентов а-ля Новодворской, не было дела, что во власти сидят жулики и воры. И вдруг сотни тысяч людей вышли на площадь с лозунгами «Не забудем, не простим». Десятки записных борцов за демократию, сидящих на денежных грантах и западных фондах, обзавидовались, когда ему за 24 дня удалось под интернет - проект «РосПил» собрать 170 тыс. долл. Причем, не за счет богатых спонсоров или зарубежных вливаний, а посредством рядовых россиян, согласившихся рублем из собственного кармана финансировать сопротивление путинскому режиму.
Козырной картой Навального стала борьба со спрутом коррупции. Будучи профессиональным юристом и некоторое время даже советником губернатора Кировской области, он сумел поставить на конвейер обнародование фактов финансовых махинаций власти. Но в стране, где безнадежно сидит Ходорковский и всех непокорных стращают судьбой Магнитского, одной констатации преступлений, даже с документальными подтверждениями, маловато. Нужно было предложить обществу иную философию протеста, и для авторитарной России, лишенной истинного парламентаризма, Навальный ее отыскал. Он интуитивно понял, что эра вождей прошла. Вместо политиков старой закалки и традиционных форм партийного строительства наступает время развития общественных организаций с вовлечением в процесс гражданских активистов. Народный контроль над властью посредством Интернета, в задыхающейся от несвободы стране, заставил многих поверить в возможность перемен. Он вдохнул надежу в элиту, которая уже готова была паковать чемоданы. В своих «Правилах жизни» Навальный пишет: «Эмиграция - вопрос ответственности. Кто-то считает, что это форма ответственности перед детьми: уехать, чтобы детям жилось лучше. Но мне кажется, что ответственность - это как раз сделать так, чтобы мои дети захотели остаться здесь». И своим примером националиста по-русски он доказал, что это были не просто красивые слова.
В короткий срок ясным и доступным языком блогеру удалось убедить значительную часть Интернет - интеллектуалов, чтобы они не только захотели жить в своей стране, но и снова заинтересовалась политикой. Причем, не просто как информационными потоками, а чтобы они от обывательской критики перешли к делу. Если Герцену, чтобы разбудить активную часть русского народа потребовался «Колокол», то Навальному достаточно оказалось клавиатуры с хостингом за рубежом. Это редкая удача и блистательный ход, который трудно будет повторить. Жаль, что сам Алексей с этой находкой не справился, оказавшись к ней психологически не готовым, за что, собственно, сегодня и расплачивается.
В одном из интервью Навального спросили: «Каким он видит оппозиционера нового формата»? Ответ был предельно честным: «Чтобы общественная деятельность была эффективна, нужна независимость, деньги в том числе. Я много времени зарабатывал репутацию, которая теперь позволяет мне сказать: «Давайте собирать деньги» - и через неделю приходит сто тысяч долларов. Будем циничными: борьба с коррупцией - это тоже в каком-то смысле продукт, который мы производим. Чтобы деятельность приносила эффект, она должна быть организована как предприятие. Какая разница по большому счету между интернет-магазином по продаже айфонов и сайтом, который организует борьбу с коррупцией? Просто в первом случае сложно убедить людей бесплатно торговать айфонами. А вот сотрудничать с «РосПилом» - можно».
Стоило Навальному написать в «ЖЖ», что собираются деньги на борьбу с коррупцией, как сразу же 10 тысяч человек прислали ему 5,5 млн. руб. Он упростил политику до уровня Твиттера, став модернизированным Жириновским эпохи гаджетов. Самое поразительное, что в обществе, где равнодушие замешано на страхе, миллионы россиян ему поверили: как Ассанджу с его «Викиликсом» или разоблачителю ЦРУ правдолюбцу Сноудену. Русский блогер, не скрывавший свои имперские замашки по отношению к Украине, гениально угадал самое актуальное политическое направление в современной России. Он первый понял, как можно применить интернет ресурсы и краудфандинг (народное финансирование – В.Ч.) в постсоветской политике. Ему не хватило экономической гениальности Мавроди, чтобы крутить миллиардными состояниями, харизмы Тимошенко, дабы за ним пошли миллионы избирателей, интеллектуальной утонченности Гавела, чтобы стать лидером нации, но, как и все перечисленные, он скоро получит срок, что в авторитарных державах приравнивается к знаку качества. Жаль, что Навальному не дадут участвовать в столичной мэрской кампании – очень уж хотелось бы посмотреть на реальный результат его плодов. Но как бы там ни было, мы стали свидетелями рождения первого сетевого политика, которого, как и все в России, «умом не понять» и «аршином общим не измерить».
Однако, как ни крути, в силу ряда причин путь его оказался тупиковым, а если 18 июля присудят не условный срок, то и вовсе бесславным. Причин тому несколько. Во-первых, слишком быстро Навальный перегорел, захотев сам стать власть предержащим. Путин модели 2.0 – это уже не скриншот постельциновской эпохи, а иная конфигурация отношений. Стоит прислушаться к Шендеровичу: «Люди, приближенные к власти, говорят, что раньше можно было «не быть против», а теперь нужно быть только «за». Теперь нужно все время подчеркивать свою лояльность». Синдром Болотной площади для ВВП не прошел бесследно, но, похоже, не все в России это еще до конца поняли.
Во-вторых, переход от «виртуала» к реальности оказался гораздо сложнее, чем ожидалось. Наглядный тому пример - агитация за выборы киевского мэра 2 апреля, когда после титанических усилий украинских блогеров на митинг вышли от силы 5 тысяч человек, половина из которых - «флагоносцы». Наконец, Навальный проиграл тренд новой моды на гражданскую активность, когда начал строить Россию будущего на ненависти. Вот характерный отрывок одного из его интервью.
Как думаете, почему вы за неделю собираете миллионы на борьбу с коррупцией, а Чулпан Хаматова на операцию ребенку - гораздо меньше?
Навальный делает паузу и отвечает доверительно:
- Ненависть. Ужасно звучит, но ключевой мотив моей деятельности - ненависть. Я ненавижу этих людей, как и те, кто присылает деньги. Они чувствуют, что достало уже, невозможно. И перечисляют мне, чтобы я сделал жуликам плохое. Ребенка не могут вылечить, потому что власти закупают томограф в три раза дороже. И они понимают: чтобы вылечить этого ребенка и всех других детей, нужно не Чулпан Хаматовой деньги отправлять, а мне. Нет, Чулпан Хаматовой тоже нужно», - успевает поправиться Навальный.
Так постепенно философия неравнодушия к социальным делам превратилась в очередной проект: красивый, заметный, но с каждым днем все больше сдувающийся, как воздушный шарик. Дон Кихоты так не воюют! Хотя бы потому, что понимают: без фундамента любви и созидания любое благое дело обречено на провал.
Возможен ли феномен Навального в Украине? Думаю, что нет. Хотя коррупция в нашей стране также самая болевая точка, а власть скрывает данные про тендеры более чем на 160 млрд. грн. Главное наше отличие от восточного соседа – мы имеем парламентскую оппозицию. Ее можно сколько угодно ругать, она может не нравиться и раздражать своей беспомощностью, но люди по-прежнему ждут от нее действий. Украинцы, несмотря ни на что намерены за нее голосовать, хотя еще не готовы выходить на площади под ее знамена. Пока оппозиция пребывает под куполом ВР народ будет следить именно за ней, а, значит, навальные у нас появиться не смогут. Разве что созреют влиятельные блогеры местного уровня на востоке страны, где власть чувствует свою безнаказанность, а оппозиция фактически лишь имитирует деятельность. В политическом смысле Россия – это выжженная земля. Поэтому каждый, кто там шевелится, уже внушает надежду. У нас, к счастью, сопротивление режиму возможно не только на виртуальном уровне. Да, и социология показывает, что 36% граждан хоть сейчас готовы выйти на улицу с протестом. Посему задача отечественных «навальных» подталкивать существующую оппозицию к активным действиям и формировать гражданское общество. Российский блогер сделать этого не смог. Как следствие, 18 июля на Манежную площадь в Москве на народный сход в его защиту выйдет всего 4 тыс. человек. Если украинцам удастся выучить уроки Навального, то, оторвавшись от компьютеров, в нашей стране сказать нет «партии жуликов и воров» могут миллионы. Причем не «лайкая» в социальных сетях или переключая пульт телевизора, а делая сознательный выбор, как граждане свободной страны.
Владимир ЧИСТИЛИН. Главное™