Теперь и Украина не без настороженности и скепсиса начала отвод тяжелых вооружений от линии фронта в соответствии с минскими соглашениями. Но даже если шаткое перемирие в Донбассе продержится, об окончании украинского конфликта говорить пока не приходится. Потому что речь в нем идет не только об Украине. В первую очередь, это противостояние путинской России и ЕС в вопросе, каким должен быть политический порядок в Европе.
К сожалению, необходимо констатировать, что прекрасная идея общего с Россией европейского дома пока терпит неудачу. Посредством полуправды, лжи и теорий заговора кремлевской пропаганды в сознании широких слоев российского общества укореняются антизападные настроения. Отныне шовинистские лозунги служат центральным средством легитимации правления Путина. Хотят это признавать европейцы или нет, но Европа вновь расколота. И возникшую пропасть не удастся быстро преодолеть, в том числе, не посредством минских соглашений.
В Минске канцлер Германии и президент Франции сумели добиться от российского президента перемирия. Однако им пришлось заплатить высокую цену за прекращение кровопролития: в ответ Путин получил от Меркель, Олланда и Порошенко то, чего, в сущности, добивался с самого начала украинского кризиса - права принимать участие в определении политического будущего Украины и признания российских интересов на постсоветском пространстве.
Потому что в соответствии с минскими соглашениями Киев обязуется провести конституционную реформу и дать регионам больше автономии. То, что на бумаге выглядит как справедливое решение, на деле лишь создаст подконтрольные Москве регионы на востоке Украины. Да, на занятых сепаратистами территориях планируется провести свободные выборы, но их трудно себе представить ввиду боевых действий, большого количества беженцев и широко распространенного с обеих сторон недоверия. Ну, а псевдо-голосования, проведенные сепаратистами в прошлом году, наглядно продемонстрировали, что они понимают под демократией.
Даже при самом благоприятном раскладе, если перемирие в Донбассе в ближайшее время продержится, велика вероятность, что вопрос проведения местных выборов станет следующим спорным моментом противоборствующих сторон. И если это станет поводом для новой волны противостояния на востоке Украины, в Донбассе возникнет "замороженный конфликт". Для российской политики такие "замороженные конфликты" - привычная среда обитания. "Свои люди" Москвы на местах в ходе бесконечных дипломатических переговоров искусно оберегают российские интересы.
При всеобъемлющем рассмотрении, очевидно, что минские соглашения - это стратегическая победа Путина. Но Минск-2 представляет собой еще и тактический успех для него. Во-первых, этот документ замедлил динамику англо-американской дискуссии о поставках оружия в Киев - по крайней мере, пока. А во-вторых, Минск-2 наверняка будет предъявляться в качестве аргумента той частью европейцев, которые и без того желают отмены санкций против России.
Но если перемирие удержится, Запад не должен тут же перейти к обычной повестке дня, как это было после российско-грузинской войны. Ослабление санкционного давления на Россию - опасный соблазн. Возможность, что конфликт в Украине опять вспыхнет с новой силой, никуда не исчезла. В связи с этим министры иностранных дел Германии и Франции накануне справедливо предостерегли поддерживаемых из России сепаратистов от нападения на украинский портовый город Мариуполь.
Более того: ЕС должен использовать окончание кровопролития в Донбассе для того, чтобы, наконец, разработать разумную и всеобъемлющую стратегию отношений с путинской Россией.
Вопреки российской пропаганде и некоторым западным оценкам, Россия сейчас отнюдь не на пути к восстановлению своей империи и статуса мировой державы. Несомненно, российская внешняя политика явно характеризуется конфронтативностью и агрессивностью. Но Кремль руководствуется не желанием экспансии, а связанным с чувством нахождения в окружении стремлением к самоизоляции и сохранению статус-кво.
Прерванная Путиным в угоду сохранения собственной власти модернизация страны ведет Россию прямиком к экономическому, социальному, а также политическому кризису. Это, в свою очередь, приведет к еще большей непредсказуемости российской внешней политики. И Западу следует найти хорошо обдуманный ответ на начинающееся на евразийском континенте "смутное время", если он не хочет оказаться в роли того, кто не влияет, а лишь реагирует на развитие событий.