Виталий был в Иловайском котле, застал ночь обстрела, видел заход российских частей в Украину и провел 70 дней в плену. И вновь вернулся служить в зону АТО. Спустя год после демобилизации он рассказал «Накипело», через что прошел и из-за чьей ошибки попал в плен.
В 39-м батальоне, который на 80% состоял из таких же добровольцев, Виталий был командиром отделения стрелковой роты. Звание — сержант. Свой позывной он называть отказывается. Говорит, что слишком хорошо известен.
24 августа 2014 года Виталий со своими сослуживцами находился в нескольких километрах от Иловайска. Ровно в 00.03 со стороны России начался обстрел из «Градов» и «Ураганов». Снаряды практически без остановок летели до 3 часов ночи. До 6 утра тишина. Потом снова обстрел. Бойцы предположили, что стреляют с территории РФ. «Ураган» может бить до 90 км, а от границы было всего 50. Позже стало понятно, что стреляли из Амвросиевки. Русские военные зашли туда днем ранее, 23 августа, но об этом еще не было известно.
В полдень украинские бойцы на горизонте увидели много техники, передали сведения в штаб. Там сказали: это наши, встречайте. Но когда они подошли ближе, Виталий понял, что это никакие не наши. Украинская сторона таким количеством хорошей техники не располагала.
«Когда наш замкомвзвода вышел к ним навстречу, появился их старшина. Опознавательных знаков у него не было. Я возьми и скажи: «Слава Украине!» А он: «Да, да, слава, слава». А потом говорит: «Давайте командира, вы окружены». Глупо перестрелку вести, мы вас за 10 минут техникой обстреляем, от вас ничего не останется», — рассказывает Виталий.
Как затем выяснилось, это были россияне — около 600 человек, среди них 40 снайперов. Еще 60 машин бронетехники, 10 КамАзов. А с Виталием было только 26 сослуживцев.
Украинским военным приказали сдать оружие, устроили допрос, чтобы узнать координаты соседних подразделений, и начали артиллерийский обстрел по указанным местам (бойцы намерено показывали не туда. Затем пленных раздели, уложили на асфальт и держали так шесть часов. Телефоны никто не проверял, их сразу расстреливали. Когда раздевали, увидели у Виталия татуировку ВДВ.
«Военные не скрывали, что они из псковской дивизии разведбата. Они даже говорили, сколько получают — $1000. Я им: «Мы защищаем свою страну, а вы как наемники приехали». А они: «Да вот нам сказали, что вы обстреливаете территорию России». Короче, им тоже лапши навешали. Они не были готовы, что будут «Грады» и вообще так весело. Они не ожидали, думали, придут, попугают. Позже мы узнали, что половину их колонны под Амвросиевкой положили. На это они не рассчитывали, — вспоминает Виталий. — Русские вели себя как саранча. Когда нам уже разрешили забрать необходимые вещи, оказалось, что они позабирали даже наши трусы и носки».
Поздним вечером пленных пересадили в КУНГ (кузов унифицированный нулевого габарита — авт.) и там держали ночь. На следующий день, 25 августа, русские начали обстреливать украинский штаб.
«Пока нас брали, мы успели отправить смс. Это помогло комбату из штаба вывести 80 человек перед тем, как по ним начали вести огонь», — рассказывает командир отделения.
Российских военных тоже обстреливали. Один снаряд из «Града» упал возле машины с пленными, но не взорвался. «Повезло», — спокойно говорит Виталий. Как оказалось, стреляли «днровцы», огонь вели по украинским позициям. Судя по всему, они тогда не знали, что там россияне.
Виталий рассказывает: «Военные говорили: «Мы вас отпустим», но в итоге не отпустили. Прибыло какое-то подразделение, нам сказали, что оно обслуживающее. Нас пересадили в КамАЗ и увезли. Ехали долго. Уже когда нас выгрузили, стало понятно, что нас привезли в Россию. Один проговорился, что находимся мы около Таганрога. Там нам дали сухпайки, посадили в машины и опять куда-то повезли».
Пленных 27 августа передали в Снежное «днровцам». Почему так странно везли — непонятно. Может, хотели в плен в России взять, а потом передумали, предполагает Виталий. Уже 29 августа они узнали подробности об Иловайском котле от других пленных.
«Нас держали в камерах в здании милиции. Там все сидели вперемешку. Я сидел с ВВшниками, против которых стоял на Майдане. Мало того, что в плен попал, так еще и с «мусорами», против которых на Майдане был. Они стояли под Амвросиевкой, сматывались, но не успели», — вспоминает Виталий.
Затем пленных перевели в протекающие автомобильные ангары. С наступлением холодов люди стали серьезно болеть. Когда пленных перевели в донецкое СБУ. Из 220 человек осталось 30 — остальных обменяли.
Там Виталий увидел человека, которого встречал раньше в Харькове во время штурма облгосадминистрации. Оказалось, он был из ГРУ. Так что штурм ОГА они координировали, уверен военный.
«Благо, что бородой зарос, поэтому он меня и не узнал. Так бы расстреляли», — качает головой боец.
Пленных меняли по принципу лотереи, логики не было никакой.
«Дарья Морозова (уполномоченная по правам человека в «ДНР», — авт.) говорит: называй числа. И по числам отмечает в списке фамилии. Я три раза в списке был, три раза мою фамилию называли», — ухмыляется Виталий.
Освободили его 1 ноября. После был госпиталь. Обследование ничего серьезного не выявило. После отпуска в январе вернулся обратно в зону АТО, демобилизовался в мае-2015. После этого больше года маршрут один: госпиталь — больница.
Виталий объясняет: «Контузия. Осколок в голове. Получил его под Иловайском. Об этом узнал уже тут, сначала ничего не замечал. Его нашли в институте неврологии. В госпитале контузию не определили. В плену после разгрузки так называемой «гуманитарки» с «Градами» начались проблемы с позвоночником».
Вспоминая прошлое, Виталий не дает оценок своему командованию. Говорит, в штабе, который дал команду встречать русские войска, такой же живой человек, как и все. Ему передали, он передал нам, спокойно объясняет военный. Потом военным объяснили, что тогда действительно рядом были украинские войска, но они куда-то пропали и не дошли до расположения их части.
«Если бы нам не сказали: «Встречайте своих», мы бы иначе себя вели. Понятно, что никого бы в живых не осталось»…