В стране только прямое вмешательство президента способно решить рядовую проблему на низовом уровне, пишет на портале НВ российский политолог Андрей Окара.
Недавняя большая пресс-конференция Путина была не очень бодрой, совсем не драйвовой, не было прежних приколов — журналистов-фриков — с плюшевыми мишками и в танковых шлемах. Но вот что важно.
1. Путин ничего не говорит о будущем. Он говорит только о настоящем или о «продолженном настоящем» (когда вспоминал о науке, инновациях, IT-секторе, человеческом капитале и проч.). Гражданам предлагается молиться на «стабильность» и эфемерную «уверенность в завтрашнем дне» (а это проблематика настоящего, а не будущего). Если правитель не говорит о будущем, значит, он очень переживает за сохранение своей власти.
2. У французского историка Марка Блока (основателя «Школы анналов» есть известная книга «Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии». Путин — именно такой король-чудотворец. Во время пресс-конференции он сотворил несколько чудес. Нет, не освободил политзаключенных, о чем его спрашивали. Не подарил бедной девочке-Золушке из провинции платья от феи (впрочем, еще подарит — на прямой линии с посполитыми). Но, например, решил проблемы (точнее, местные чиновники, смотревшие телевизор, кинулись решать) Богом забытого села Серебрянка под Тагилом. Иначе управленческая система не работает. Только прямое вмешательство короля-чудотворца (даже не премьер-министра) способно решить какую-то рядовую проблему на низовом уровне. Система работает только как совокупность чудес, сверхъестественных событий. А не как повседневный рутинный, но эффективный и результативный менеджмент.
3. Да, Путину было откровенно скучно слушать не вопросы о будущем (таких фактически не было), а челобитные от журналистов, по поводу каждой из которых он должен был сотворить небольшое чудо. Да, ему тоже уныла и скучна такая повестка дня. Но оказывается, что иначе это не работает. Поэтому большинство журналистов, получив возможность прикоснуться к руке монарха-чудотворца (точнее, взяв в руки микрофон, в который можно было задать вопрос Путину), свой шанс тратили не на идеалистические философствования о будущем и идеологиях, а на решение своей конкретной маленькой проблемки. Да, ему это откровенно усыпительно и неинтересно. Но что делать, когда это единственный шанс?
4. Разумеется, Путин — замечательный психотерапевт и маркетолог. Он говорит и делает то, что точно будет пользоваться успехом в глазах электората. Не было бы никакого Крыма, если бы это не вознесло под самый потолок его рейтинг. У него хорошо получается убаюкивать, вселять надежду (особенно у доверчивых сегментов населения) — он сыплет на головы и уши неискушенных слушателей тысячи цифр (как только запоминает), сотни фактов, десятки приколов и мемов. Возникает ощущение о его сверхкомпетентности. Такому монарху-чудотворцу не нужны никакие соратники, никакие эксперты и ученые, никакие министры и парламентарии.Только непосредственные исполнители. И неправы те, кто не считает его харизматом. Он весьма харизматичен — но, правда, в неконкурентных монополитических условиях узурпации (если угодно: сосредоточения в своих руках) власти и телевидения. Но кто обещал, что в России может быть иначе?