Отношения между Востоком и Западом сильно усложнились, пишет Times в своей редакционной статье.
Россия предупреждает о возможности "настоящей войны", если ей выставят ультиматум и заставят разорвать связи с режимом Башара Асада. Запад тем временем обдумывает, как именно применить санкции для того, чтобы расколоть союз Кремля, Сирии и Ирана.
В распоряжении Запада есть сразу несколько "кнутов", которыми можно угрожать Путину.
На российских и сирийских военных могут быть наложены личные санкции - в особенности на тех, кто служит в воздушных войсках. Именно контроль российской авиации над воздушным пространством Сирии позволяет режиму этой страны применять бочковые бомбы и химическое оружие.
Офицеры ГРУ - организации, которая помогает сирийским войскам находить свои цели, - могут быть высланы из посольств в странах Запада.
Новый "закон Магницкого" позволит британскому правительству замораживать счета и авуары лиц, которые нарушают права человека.
Но если президент Путин решит заменить Башара Асада на заслуживающее доверие новое правительство Сирии, то его можно будет снова допустить в ряды "Большой семерки".
И лишь после того, как Путин продемонстрирует, что он готов исполнять минские соглашения, и перестанет дестабилизировать Украину, можно будет ослабить санкции, наложенные на его окружение.
Это своего рода "пряники" - в довесок к "кнутам", поясняет Times.
Но самое главное сейчас - наглядно объяснить России, что она должна нести ответственность за поведение Асада, утверждает издание.
Именно Путин спас Башара Асада от западных воздушных ударов в 2013 году, предложив забрать и уничтожить сирийские арсеналы химического оружия. Когда Путин напрямую вмешался в сирийский конфликт, разрушив большую часть Алеппо, он тем самым признал, что армия Асада не в состоянии самостоятельно одержать верх.
Став основным патроном Асада, Россия тем самым взяла на себя обязательство не допускать военных преступлений.
Российский президент наверняка начинает понимать, что ему следует срочно найти альтернативу Асаду, пишет Times.
Daily Telegraph в своей редакционной статье пишет, что если судить по тону дискуссий на саммите "Большой семерки" в Тоскане, то российский президент Владимир Путин должен горько сожалеть, что решил оказывать поддержку Башару Асаду.
"Большая семерка", судя по всему, твердо намерена выступить против Москвы единым фронтом.
Российская экономика, напоминает газета, уже пострадала от санкций, наложенных после аннексии Крыма в 2014 году. Любые дополнительные санкции нанесут еще один удар по населению России, что может серьезно отразиться на надеждах Путина быть переизбранным на выборах в следующем году.
Отношение международного сообщества к России изменилось чрезвычайно резко. Еще неделю назад Путин считался в Вашингтоне ключевой фигурой в попытке разрешить сирийский кризис.
Сейчас он выглядит скорее как международный изгой, а все разговоры о новой эпохе американо-российского сотрудничества затихли.
Российский лидер оказался в такой изоляции, что теперь Кремлю приходится делать совместные заявления с поддерживаемой Ираном "Хезболлой", которая на Западе включена в список террористических организаций.
Вот вам и разговоры Путина о том, что он борется с терроризмом. Но теперь, пока Путин продолжает удерживать Асада у власти, у него нет другого выбора, кроме как выступать совместно с исламистскими террористами, пишет Daily Telegraph.
Daily Mail публикует статью историка Доминика Сандбрука, в которой тот - чисто гипотетически - рассказывает, как из-за Сирии может начаться война между США и Россией.
Допустим, пишет Сандбрук, что Башар Асад воодушевился резкой реакцией Москвы на ракетный удар по сирийской авиабазе. Он решает еще раз применить химическое оружие в провинции Идлиб.
Запад снова возмущен, и президент Трамп распоряжается нанести еще один ракетный удар - на этот раз уже из 70 ракет "Томагавк", по целям в Дамаске.
Президент Асад немедленно звонит президенту Путину. Россия официально возмущена и заявляет, что Трамп "спустил с цепи псов войны и провоцирует не имеющий аналогов кризис".
На следующий день президент Путин объявляет, что отправляет еще 7000 военнослужащих в Сирию, чтобы "противостоять кощунственному альянсу американского империализма и исламского фашизма".
Все это, в свою очередь, провоцирует Турцию - и президент Эрдоган, поддерживающий антиасадовских повстанцев, направляет в Сирию 50-тысячный военный контингент.
Во многих западных столицах начинается настоящая паника. Но осторожность не присуща президенту Трампу, и, когда ему сообщают, что войска Асада вот-вот займут позиции повстанцев, он распоряжается о третьем ракетном ударе по Сирии с кораблей 6-го флота США в Средиземном море.
В ответ президент Путин выступает с обращением к народу, в котором называет действия Вашингтона равносильными объявлению войны. "Мир висит на волоске, - говорит он. - И мой друг Дональд Трамп должен помнить, что случилось с последним зарубежным лидером, посягнувшим на Россию. Его звали Адольф Гитлер".
Эти слова возмущают Трампа, и посреди ночи он в "Твиттере" ставит под вопрос мужские достоинства Путина. Твит этот скоро сотрут, но он не останется незамеченным Москвой.
На Ближнем Востоке начинается настоящая истерика. "Хезболла" начинает военные операции против Израиля. Премьер-министр Нетаньяху распоряжается вновь оккупировать южный Ливан, чтобы раз и навсегда покончить с "Хезболлой".
Иран начинает поставки оружия в Дамаск. Нетаньяху отдает приказ о бомбардировке иранских военных баз, а также мест где Тегеран, насколько известно, пытался произвести ядерное оружие.
Иран объявляет Израилю войну. Тем временем на севере Сирии происходят столкновения между российскими и турецкими войсками.
Силы Асада вновь применяют зарин. Трамп отдает приказ об очередных ударах по позициям сирийской армии,
Но через три часа Путин направляет российские самолеты в восточное средиземноморье, и те бомбят американский военный корабль.
Ответ Трампа вполне предсказуем. Может быть, никакой другой президент и не смог бы остановить начало Армагеддона, но только Трамп может объявить России войну через "Твиттер".
"Агония Сирии становится трагедией мирового масштаба", - пишет в своем гипотетическом сценарии историк Доминик Сандбрук.