Об этом главный военный прокурор рассказал в интервью Зеркалу недели:
За четыре года из 2700 небоевых безвозвратных и санитарных потерь 891 случай — болезни, 318 — ДТП, 177 — несчастные случаи, 175 — отравление (алкоголем, наркотиками), 172 — неосторожное обращение с оружием, 101 — нарушение мер безопасности, 228 — убийства, 615 — самоубийства (в том числе в зоне ООС — 282). И самое главное — только треть самоубийств совершены в зоне АТО, во время несения службы. Остальные — после отхода в пункты постоянной дислокации на восстановление.
Для кого-то это цифра, а для кого-то — отец, брат, сын.В учтенных и обнародованных данных не отмечаются другие потери, не от боевых действий — увечья, болезни, неуставные отношения, самоубийства и убийства. Такая статистика у нас в государстве не предусмотрена. У нас есть статистика по убийствам. Они не разграничиваются. Естественная или от болезни смерть, самоубийство, убийство регистрируются в ЕРДР как убийство.
Но официальный учет так построен, чтобы не было видно настоящей картины.
Как отмечает Матиос, одна из основных проблем заключается в том, что те структуры и ведомства в МО и Генштабе, которые должны заниматься вопросами профилактики психологического состояния бойцов, этим не занимаются или делают это плохо:
Этой проблемой должны заниматься правительство, Минсоцполитики, Минобороны. Где взять средства? Средства есть, их надо тратить с умом, необходима процедура. Она у нас очень прозрачная, но почему-то никуда невозможно "доехать".
Сейчас психологов в армии — 632. На 250 тысяч военных. Часть их сидит в Генштабе, часть — по мобильному принципу куда-то приезжает, инспектирует, кратковременно мониторит подразделения. Есть также волонтерские организации, которые, как тот голубь, что бьется о стекло, ничего не могут сдвинуть, не могут все охватить.