В то время как Путин предложил российские паспорта всем украинцам, Украина лениво плетется вперед, связанная узлами бюрократии
Зайдя в новый сверкающий центр паспортного сервиса на третьем этаже в одном из потрепанных, родом из 90-х, торговых центров Киева, ты чувствуешь, как ступил в украинский мир будущего: яркое освещение, система электронных талонов и 60 молодых мужчин и женщин в стильной униформе. Все они здесь для того, чтобы дать тебе, украинскому гражданину, новенький биометрический паспорт, позволяющий работать, путешествовать и учиться в странах ЕС.
И когда моя жена и я — оба иностранцы — приблизились к рецепции, брови за ней нахмурились. Пришел руководитель. Зашелестели книги с правилами.
Ваше иностранное свидетельство о браке больше не действительно в Украине. Без разницы, что оно было действительным во время действия ваших разрешений на проживание в 2016, 2017 и 2018 годах.
Зарегистрированное Министерством иностранных дел Таиланда, посольством США в Бангкоке, переведенное на украинский язык и несколько раз подтвержденное нотариально, сейчас иностранное свидетельство о браке должно быть подтверждено в украинском посольстве в Бангкоке.
В ответ украинское посольство в Бангкоке постановило, что печати тайского МИД, поставленные на свидетельстве 90 дней назад, больше не действительны.
В то время как Владимир Путин предложил российские паспорта всем украинцам, начиная с тех, кто проживает на территории, граничащей с подконтрольными российским войскам, Украина лениво плетется вперед, маршируя навстречу демографической пропасти, связанная узлами красной ленты бюрократизма, душащего бизнес, запрещающего иммиграцию и вдохновляющего на эмиграцию.
Из моего киевского офиса в районе Золотых Ворот мне видны две нотариальные конторы и три школы английского языка. Нотариусы предоставляют услуги так называемого легализма в стране, где судейские решения выносят в пользу тех, кто предложил самую высокую цену. Школы английского предлагают билет на выезд.
За одно поколение, со времен обретения независимости в 1991 году, население Украины сократилось на 23% — с 52 до 40 миллионов. Это плохая оценка политическим элитам нынешних времен.
Без революции, которая разорвет эту бюрократическую волокиту, Украина станет большой Молдовой — спальной страной для рабочих мигрантов, которые строят динамичную экономику восточной Европе. В то время как украинские чиновники склоняются к варианту «бизнес как обычно», соседняя Польша предлагает бесплатный мобильный роуминг для украинцев, польские города продают билеты на автобус на украинском, а польские фермеры предлагают работу на лето на приветливых Facebook-страницах вроде «Сбор клубники в Польше», на чем украинцы могут с легкостью заработать в четыре раза больше, чем дома, чем они и занимаются.
Куда более зловещей для 2020-х является подготовка немецким Бундестагом закона о либерализации труда, направленного на то, чтобы покрыть дефицит рабочей силы, что позволит украинцам работать на краткосрочных контрактах в Германии.
Здесь, в Киеве, обществовед Андреас Умланд и его нюрнбергский коллега Андрей Новак сделали очень разумное предложение: перенаправить поток. С украинской низкой стоимостью жизни, качественной частной медицинской помощью, близостью к ЕС, Украина может способствовать переезду сюда европейских пенсионеров. Они бы тратили свои пенсии на рестораны и аренду 60 тысяч пустых киевских апартаментов. Они бы смогли обучать собственным языкам. Их физическое присутствие помогло бы Украине интегрироваться в ЕС, и генерировало бы иностранные инвестиции.
Коста-Рика сделала пенсионеров одной из колонн своей экономики, когла привлекла 50 тысяч пожилых американцев.
И вот уже шесть месяцев, как Умланд передал свое предложение, а в ответ — тишина.
Громко анонсированные миграционные «реформы» позднего периода Порошенко оказались пустым звуком. Изданный более 18 месяцев назад, новый закон сделал приоритетной выдачу виз и разрешений на работу выпускникам «топ-100 мировых университетов». Интересно, но мне, выпускнику Йельского университета, это не помогло. Да и этот закон не касался журналистов.
Другое мероприятие, о котором объявили несколько месяцев назад, освобождает иностранцев от необходимости оставлять страну, чтобы восстановить свою визу. Это не сработало для моего друга, американского адвоката, который вынужден был обращаться за визой в Польшу в прошлом месяце. Что ж, если даже у седовласого партнера из киевской юридической фирмы не получилось, то, пожалуй, наконец пришло время окончательно отказаться от мантры «во всем виновата жертва».
Что касается меня, то я учился во Франции, Колумбии и Бразилии. Работал в Швейцарии, Бразилии, Кот-д’Ивуаре, Канаде, Японии, России и Украине. Я посетил 100 стран, в том числе Северную Корею.
И никогда не сталкивался со страной, которая провозглашала ранее приемлемый документ «недействительным» или утверждала, что официальная печать другой страны «просрочена».
Как насчет моего стремления продлить срок летнего проживания в Украине?
После 93 мейлов в Таиланд и поездки в Бангкок мое свидетельство о браке наконец вновь подтвердило украинское посольство. Это обошлось мне в $2 тыс. за авиабилеты, отель, и услуги тайского юридического консультанта.
После 200 мейлов я получил свой временный вид на жительство. Моя жена должна получить свой на следующей неделе. Это обошлось нам в 1000 долларов за 12 особых процедур, осуществленных в течение четырех месяцев.
В ответ украинцы могли бы вспомнить 41%-й показатель отказа в выдаче виз американским посольством в Киеве. Миграционная система США, несомненно, недружелюбная, бюрократичная, и часто дисфункциональная.
И обратите внимание: разница в том, что половина планеты хочет переехать в США.
Новоизбранный президент Зеленский, который вскоре приступит к своим полномочиям, может согласиться на путь наименьшего сопротивления. Или же он может радикальным образом положить конец бюрократии, отбросить налоги на брак, и открыть Украину для свежей крови, новых идей и зарубежного опыта.
Джеймс Брук
Главный редактор Ukraine Business News и бывший корреспондент New York Times
Перевод НВ